До самой Ташанты и несколько километров после неё путешественника несёт на себе прекрасный асфальт. Постоянно ловишь себя на мысли, что, зря ты поехал на Алтай на внедорожнике, вполне хватило бы и городского авто. Но осмотр техники, ожидающей проезда на погранпереходе, наводит уже на несколько иные мысли. Особенно хороши западники! Один (немец или голландец) построил из тойоты хай люкс сухопутный крейсер с надстройками и боевыми башнями, другой изумляет спецтюнингом дефендера. Западники — орлы. Они летят издалека и далеко. Орлы, кстати, здесь тоже есть. Они пикируют на мусорный бак, забывая что они не вороны. Аж страшно! Я даже снимал их на камеру, но не могу найти ни одного фото. Единственная версия — меня с фотоаппаратом облучили лучами работники пограничного перехода ФСБ России. А вот и они! Благородная печаль во взорах, печать алкоголизма на ментальном теле. «Не, не проедет, Монголию!» — это замечание о моём дизельном пикапе корейского производства. Я смотрю на свой прекрасный голубой пикап и замечаю на нём ту же печать благородной грусти. Теперь и я понимаю — не пройдёт Монголию. И я начинаю бороться с этой незримой печатью, ведь нам надо и пройти Монголию, и проехать от Бурятии до Москвы. И я не намерен возвращаться ни поездом, ни самолётом. Слышишь, меня, синий Дракон?! Мы должны вернуться. Ведь наш, российский Алтай, пройденный нами за эту неделю, это была лишь проба асфальта. В этот момент у погранцов случается обед. Удивляюсь спокойствию западников, видимо они хорошо знали куда ехали, а игра стоит свеч. Интересно, что у них за игра? Там, в Монгольском Алтае. Ведь это наверняка игра по взрослому. Не то, что у нас: добраться, прорваться, найти следы древнего Го, ещё другие следы, о которых даже страшно рассказать, в общем — ребячество какое-то, забава для москвичей, изнеженных излишками жилплощади и интернетом.

На переходе есть кафе. В нём готовят и подают жены офицеров: вкусно, недорого, трогательно. Я как глава экспедиции приказал кутить. А ведь хорошо бы за день пройти переход! Из Кош-Агача выехали ни свет ни заря, уже обед, а нам ещё до первого озера по Монголии выпахивать! Наша очередь, въезжаем за шлагбаум. Здесь 20 окошек, нужно заполнить 20 бумажек, в каждой бумажке 200 граф. Насколько же бестолково, бездарно и запутанно организована процедура ФСБ России! С ужасом думаю, как смогу повторить все эти бесчисленные операции там, у монголов. Начинаю волноваться. Ведь до монгольского перехода 23 км ничейной полосы. Это вам не 50 метров как в Бресте! Наконец, мы прощаемся. Дарю ребятам пограничникам свои книги. Вроде рады. Я бы, наверное, тоже был рад, что-то ведь здесь надо делать вечерами. А вечера здесь наверняка есть, вот один уже надвигается на нашу экспедицию. Вечер уже надвигается, а мы только двигаемся по страшной щебёнке.

Потом, конечно же, мы поняли, что это была прекрасная щебёнка. Забегая вперёд скажу, что в эти сутки, проехав от Кош-Агача до Оногооннуур я получил примерно столько же впечатлений, сколько не получил за предыдущую жизнь. Поэтому я опущу некоторые подробности. Скажу лишь, что на монгольской стороне нас ожидала простая и ясная процедура, прекрасный терминал и очаровательный таможенник, который долго сидел с нами над картами, объясняя, где мы проедем, а где не проедем точно. Он даже звонил своему брату, выясняя выстояли ли мосты на горных реках. Оказалось, что туда, куда мы едем, проехать невозможно.  И лучше поэтому ехать сразу на юг, выбросив из головы всю ту глупость, которая засела в ней до этого. Но нам надо на восток! Но сначала, конечно, на север. В общем, я подарил ему сигару из славного города Гавана и мы взяли курс на славный город Цагааннуур. Взяли потому, что где-то там, за озером, есть мост. И это единственный мост на том направлении, на котором мы пожелали остаться.

На карте, вырезанной мной из Гугл-планета, вы видите наш путь. Сейчас мы тащимся посередине этого пути, и нас нещадно трясёт гребенка. Это страшная тряска, и я боюсь, что в пикапе отломается всё, что там привинчено или приварено корейским автостроителями. Можно двигаться не более 20 км час, а чтобы ехать 80 — надо ехать на Уазе, дефендере и ещё на чём-то, что спроектировано с учётом таких дорог. Судзуки, который идёт в облаке пыли вторым номером, трясёт ещё сильнее, и тут интуиция подсказывает мне манёвр, благодаря которому мы можем ехать почти сорок. Этот манёвр — диагональ. Надо ехать по диагонали, а добравшись до обочины перекладывать руля и чертить новую диагональ. А ещё через полчаса мы понимаем, что заехали в какую-то херь.

На фото вы видите сетку, ограждающую гигантский участок хери. Сделано так, что въездные ворота хери открыты — а выездные закрыты. Узнаёшь об этом примерно через полчаса, доехав до этих ворот. А другой дороги то нет! Вернее, может и есть. Где-то там, сбоку у гор. Ведь херь перегораживает собой всю долину. А, кстати, там есть что-то. Ба, да это западники, они продираются плохой дорогой, но зато они уже впереди нас, так как нам надо возвращаться, а им уже нет. Вот что значит знание, а не русский авось! Технологическая западная цивилизация и сейчас впереди нас и моей экспедиции. В Цагааннууре нам конечно рассказали, что эта пустая долина, огороженная сеткой-рабицей есть «Свободная экономическая зона». А мне казалось, что это резервация для племён, подлежащих уничтожению. А, в общем, соглашусь с названием «зона». Зона, она, как говорится, и в Африке зона. Как вы наверное уже догадываетесь, мы подъехали к Цагааннууру. Да, мы уже здесь. Но это не город. Это не деревня. Что это? Это другая галактика, это параллельный мир. Здесь нет ни одного источника света, а дома — ниже роста современного человека. Здесь другая цветовая гамма, здесь другое устройство Вселенной. Более того, что пять минут выясняется — здесь нет гостиницы, здесь негде поесть и негде остановиться. И это было сильно, и это было впечатлительно! И ещё мы узнали, что за городом Цагааннуур паводок, и что вода «идёт с гор». В озеро, которое справа. В очень мрачное, и очень бурое озеро. С мрачной, бурой и пенистой водой. И мне не хотелось глядеть на это озеро. И я перестал фотографировать, так как понял, что жизнь и экспедиции и моя лично — в опасности. Я снова выну фотоаппарат через час, когда мы преодолеем полукилометровый разлив и выедем на твёрдую дорогу. Но это уже будет в другой записи!

Igor Grishin